Роберто Вентури пишет: «Проектный процесс, направленный извне внутрь и изнутри наружу, создает ту необходимую напряженность, без которой не возникает архитектура. Поскольку внутреннее принципиально отличается от внешнего, стена — линия слова — представляет собой архитектурное событие. Архитектура возникает на границе встречи внутренних и внешних сил, функциональных и пространственных…
Архитектура, т. е. перепонка между внутренним и внешним, становится пространственной записью этой драмы и ее разрешения.» Это удачное замечание по поводу динамики в архитектуре нуждается в двух комментариях — психологическом и эстетическом.
Мы старались показать, что обозревая сооружение, наблюдатель не может совместить экстерьер и интерьер в рамках одного визуального поля.
Возможно уловить лишь частичное отношение внутреннего и внешнего с помощью сечений по вертикали и горизонтали, представленных в виде чертежей или макетов или реконструируемых мысленно.
Но эти средства, однако, могут дать лишь некоторое приближение к целостности реального отношения, а действительно полное представление о единстве внутреннего и внешнего, по всей видимости, превосходит границы возможностей человеческого воображения, если объект, конечно, обладает достаточной сложностью.
Это ограничение, проявляющееся и в создании, и в понимании сложных структур везде — в искусстве, в технике, в науке.
Мы стремимся как можно ближе подойти к симультанному овладению целым, пытаясь проникнуть в структуру с различных сторон и сопоставляя улавливаемые значимые отношения между собой.
Опыт показывает, что наслоение частичных проекций целого создает удовлетворительное приближение, позволяющее так или иначе удерживать структуру в сознании, хотя ее полная сложность недоступна человеческим возможностям.
Тот же приблизительный подход дает возможность с относительной надежностью отличить интегральные структуры от тех, что лишены этого свойства. Вводя эстетическую точку зрения, мы должны заключить, что — конструктивное представление и представление восприятия в архитектуре не могут быть сведены к одному визуальному ПОЛЮ.
И все же наше сознание формирует визуальную модель архитектурного объекта, подчиняя ее интеллектуальному требованию интегральное, целостности.
Только тогда мы сталкиваемся в архитектуре с произведением, которое может быть понято как некоторое целое, может обладать значением, когда внутреннее и внешнее в нем сливаются в едином зрительном образе.