Единство на уровне общего решения

Единство на уровне общего решенияЕдинство на уровне общего решения может означать собой более значимую роль усредняющей функции по отношению к существенным различиям на уровень ниже. Так, при определенных культурных условиях принято считать совершенно нормальным объединение множества стилей жизни в скорлупе единого многоквартирного дома — стандартное в строении здания соответствует тому, что принято как единый стандарт потребностей семьи.

Сколько бы они ни различались во всем прочем, эти базисные потребности нуждаются в подобном объеме пространства при той же локализации отдельных удобств. Мы говорим тем самым об иерархическом строении, где общий рисунок упорядоченности проникает не дальше и не глубже, чем этого требует функциональное единство раздельных компонентов.

В одном крайнем случае отдельные упорядоченности лишь соприкасаются без малейшего намека на единство, которое могло бы подчинить их себе,- иных связей, кроме утилитарных соединительных звеньев, в этом случае не может быть.

В другом крайнем случае мы сталкиваемся с типом поселений, где общая цель подавляет или даже стирает полностью всякое дальнейшее различение как это свойственно военному лагерю. Естественно, что такие поселения тяготеют к форме элементарной геометрической фигуры.

То же относится к городам, выстроенным одним рывком в угоду литературным утопиям или ничем не сдержанной фантазии планировщика В любом из таких случаев система функционирования, идеально отраженная в системе пространственного построения, предписывает всему и всем единообразие поведения. Тип формального порядка не имеет при этом особого значения, будь то лишенная центра «решетка», приспособленная к безграничному разрастанию, или центрально-симметрическая фигура, свойственная утопиям Филарете или Скамоцци.

Эти последние утверждают царящий над всем центр, от которого выкладываются концентрические уровни иерархии, значение каждого из которых выражено его расстоянием от центра.

Эти высокоупорядоченные планы, отнюдь не случайно напоминающие регулярный рисунок мандолы или радиолярии, служат зримым выражением однородного силового поля, принявшего на себя роль идеала гармонии, мира и преданности общей цели. Мы уже говорили, однако, что ничем не нарушаемое совершенство мертвенно и уже потому не может служить отображением жизни, слишком принудительно, чтобы служить информацией о человеческой деятельности.

Поэтому при более естественных условиях мы всегда обнаруживаем, что всякий порядок имеет предел действенности.

Так, хотя для пациента в больничной палате и врачи, и медицинские сестры, и подносы с едой появляются «ниоткуда», все вспомогательные службы связаны с палатой прямыми и ясными связями.

Естественно, что архитектор должен обеспечить упорядоченность подобных функциональных взаимосвязей, но — и об этом помнят реже — он должен также помочь пациенту окружить себя некоторым собственным миром, в котором можно найти убежище. Жизненные пространства пациентов и медицинского персонала, свойственные им потребности, нуждаются в удовлетворении, и архитектору необходимо обеспечить интегральный характер этих разнящихся пространственных миров.

Каждый обладает таким же числом жизненных пространств, каково число его окружений: дом, место работы, улицы по соседству и т. п. Каждое из этих пространств должно иметь собственный, специфический тип упорядоченности, и эти типы или подчинены один другому, или скоординированы.

Выход из мира квартиры в полностью от него отчужденный мир ближайшего окружения (публичное пространство соседства) может отражать почти полное отсутствие связи между индивидуальным и общим. На другом полюсе жилой дом может «врастать» в ландшафт, так что порядок жизни внутри и вне дома могут становиться частями общей, объемлющей их упорядоченности.

Между этими крайними ситуациями существует множество видов и степеней связанности, для каждой из которых в принципе может быть выработан собственный тип порядка. Хочется еще раз подчеркнуть, что отсутствие связи между соприкасающимися упорядоченностями отнюдь не обязательно вызывает катастрофу беспорядка.

Беспорядочное столкновение предполагает наличие отношения, тогда как беспорядок возможен в том единственном случае, когда отношение обозначено, но не выявлено и ничем. Мы обнаруживаем беспорядочность на городской улице именно потому, что к установлению ясного отношения между ее различными компонентами вызывает господствующий параллелизм двух сторон.

Наиболее правильным путем упорядочения элементов в обществе, распавшемся на обособленные элементы, было бы установление порядка, при котором вообще не было бы различимых отношений,- построение мира, в котором каждый отдельный элемент зрительно воспринимался бы в одиночестве, подобно фигурам Джакометти или грудам камней сада Риоандзи. Подобная крайняя «атоми-гация» — вряд ли приемлемый путь для индивидов, семей, их скоплений, целых народов, но это уже не проблема восприятия, это социальная проблема.