Еще раз обратимся к диспропорции между размерами человеческого тела и зданий. Учитывая визуальный эффект, следует заметить, что если здание воспринимается как целое с одной дистанции, а в элементах — с другой, то это становится существенным препятствием пониманию. Более того, коль скоро здание представляет собой не только объект обозрения, но и важную часть человеческого окружения, человеку необходимо как-то соединять себя и здание в одном континууме восприятия; но как это происходит, если элементы взаимодействия столь разнятся по габаритам?
В каком случае можно счесть объект обозримым? В чисто оптическом смысле это достигается, когда видимый объект целиком умещается в границах визуального поля.
Поскольку мы имеем дело с проекцией, размер образа на сетчатке будет зависеть от отношения размера видимой части объекта к расстоянию до него. Хорошо известно, что протяженность визуального поля оказывает огромное влияние на визуальные впечатления.
Как только контекст, в котором мы видим центральные части целого, резко ограничивается, пространство перестает окружать нас со всех сторон, преобразуясь в картину, стоящую перед глазами. Нам, впрочем, следует немедленно вспомнить, что полная резкость достижима лишь в пределах угла всего в, так что все, кроме самых мелких деталей, воспринимается за счет сканирующих движений глаз.
Это обстоятельство приводит к тому, что область эффективного видения без участия движений головы сжата до весьма ограниченных пределов.
Уже живописное полотно требует соблюдения условий осмысленного видения, поскольку каждую часть образа следует видеть в соотнесенности с любой другой.
X. Мертенс установил, что с расстояния, в два раза превышающего наибольший габарит полотна, мы достаточно комфортно видим все в целом под углом примерно 27°. При таких условиях визуальное поле полностью перекрывает границы картины, так что любой пункт, задерживающий на себе внимание, виден на своем месте в системе целого. То, что особенно существенно для обозреваемой целостности образа, не сводится к охвату объекта визуальным полем — до тех пор, пока движутся только глаза, воспринимаемый образ также будет неподвижен.
Как только голова зрителя сдвигается, визуальное поле также начинает «ползти», но в обратном направлении.
До тех пор, пока глаза поворачиваются в орбитах, но сохраняют постоянную пространственную позицию, предметы, видимые на разных расстояниях от наблюдателя, сохраняют постоянство взаимоотношений.
Если и голова приводится в движение и, соответственно, глаза перемещаются в пространстве, перспективные отношения перестраиваются — скажем, пейзаж сдвигается по отношению к раме окна.
Точно так же границы визуального поля перемещаются по отношению к объектам, расположенным внутри него. То же самое происходит при восприятии кинофильма, и поэтому эффект от движения головы подобен тому, что мы наблюдаем на экране, когда камера запрокидывается или обращается вокруг оси.