Обсуждая круглые площади, мы заметили, что хотя пустое пространство ведет себя как доминирующая фигура, оно не в состоянии присвоить себе фасады, образующие его границы. Зритель, окруженный пустым пространством, воспринимает силу распространения, присущую площади, лишь косвенно, — наблюдая ее воздействия на выгнувшиеся в стороны фасады. Это ощущение еще более заметно в круглом по форме интерьере.
В Пантеоне и купол, и цилиндрическая стена на уровне пола воспринимаются как вогнутые. Отсюда проистекает любопытный эффект, возникающий при использовании макета интерьера в качестве формы для изготовления отливки.
Этот прием нередко рекомендуется для учебных целей, хотя в оценке визуальных свойств пустотелой формы, и тем более ее эстетических качеств, им следует пользоваться с большой осторожностью. Достаточно часто визуальные характеристики двух форм различаются столь сильно, что между ними трудно установить подобие.
Так, архитектор Джозеф Уоттерсон имел веские основания отозваться о модели, изготовленной Уильямом Мак-Дональдом для демонстрации внутреннего пространства храма Св. Софии в Константинополе в виде монолитного тела: «Представленная как тело, это безобразная одутловатая форма, которую ни один разумный архитектор не принял бы в качестве внешнего объема здания». Дело, однако, не в эмоциональной оценке: поразительный контраст возникает в силу того, что в отливке поверхность принадлежит объему, тогда как в реальном сооружении она принадлежит окружающей оболочке.
Не удивительно, что две формы чрезвычайно мало напоминают друг друга. Подобно круглой площади пустое пространство интерьера может играть роль архитектонического воплощения человека, который утверждается в собственной роли за счет создания собой фокуса, от которого во все стороны распространяется силовое поле, заполняющее интерьер.
Пустой объем воспринимается нами как усиление и растягивание порождаемого человеком силового поля.
Вогнутые поверхности куполов или стен выглядят так, как если бы они приобрели пассивность формы, поддаваясь напору человека, претендующего на овладение пространством.
Хотя человеку не свойственно формировать логово, вжимая в мягкую почву собственное тело, интерьер, характеризующийся мощной вогнутостью, вызывает ощущение будто бы его создали именно так. Вошедший чувствует себя приподнятым и разросшимся по мере того, как он заполняет собой все уголки помещения.
Само здание обладает полнотой высоты, и человек, вопреки собственной миниатюрности, получает возможность дорастать до нее.