Задача созданной образности — осложнить проникновение в суть архитектурной темы и, тем самым, в систему значений несомых сооружением. На той же по времени стадии развития стиля эта тенденция характерна и для других искусств.
Художники, скажем, Питер Брейгель или Тинторетто, обычно прячут главную содержательную тему, отодвигают ее на дальний план от центра внимания; уменьшают ее в размерах, ослабляют мощью вторичных тем первого плана. Характерен здесь и тот кружной путь, который избирает Шекспир для введения аудитории в гущу сюжета.
Во всех подобных случаях путь к центру событий осложнен препятствиями, и напряженность, обусловленная расхождением между структурой того, что должно быть понято, и внешностью того, что предъявлено чувствам, придает произведению качественную характерность.
Когда архитектор предпочитает использовать весьма сложные формы, нелегко поддающиеся постижению, это отнюдь не означает, что его задача — дать кому-то заблудиться в лабиринте.
Напротив, он организует здание таким образом, чтобы его основная структура была потенциально видимой, но ее еще следует извлечь из-под покрова осложняющих картину деталей. Пример из области музыки показывает то же с еще большей выразительностью: музыкант эпохи барокко непременно сложно разрабатывает ясную мелодическую тему.
Видна роль трели, преображающей ноту в чередование соседствующих нот, придавая основному тону колебательный характер. Орнаментальная идиосинкразия архитектуры барокко выполняет идентичную функцию: фронтальную поверхность фасада необходимо визуально «вывести» из череды выгибов и диагоналей, прорастающих от плоскости построения во всех направлениях.
Изгибы, сменяющие прямые углы, придают смене направления постепенность, труднее улавливаемую сознанием, чем словом. Сложные карнизы и капители, вздутия и спиральные скручивания осложняют характер вертикалей.
Нередко объединение сразу двух конкурирующих форм, служащих той же функции: фронтон над дверью заключает в себя арку и т. п. Вогнутостям одного уровня противостоят, одновременно дополняя их, выпуклости на другом уровне; вместо закрепленной высоты фасада ряд элементов образует визуальную «трель» за счет колебания между более высокими и более низкими; рассеченные контуры взывают о завершении до целого, а наложения, создаваемые перспективой, нарушают целостность каждого элемента.